Такая оценка содержится в рейтинге регионов по социально-экономической и политической напряженности на 1 января 2016 года, подготовленном КГИ Алексея Кудрина.
Политически негибки
Авторы рейтинга, а это тройка экспертов КГИ под руководством известного политолога Александра Кынева, оценили регионы по критериям внутриполитической ситуации, социально-экономическим рискам и протестной активности. Авторы считают, что институционально развитая система, в которой учтены интересы различных элит, политических и общественных сил, гибче реагирует на кризисы, более способна к общественному диалогу, имеет больше механизмов разрешения конфликтов, минуя радикализм, протестные акции, акции гражданского неповиновения. Эталонное, на взгляд авторов рейтинга, состояние наступает, когда институты адаптивны, в органах власти выстроен баланс интересов разных элитных групп, при этом присутствует кадровая стабильность и административная устойчивость. Однако нарастание кризиса в экономике сочетается у нас со снижением уровня адаптивности регионального управления, ухудшением качества регионального политического дизайна. Политический дизайн в регионах оценивался по уровню политической конкуренции, состоянию системы местного самоуправления, институциональной независимости депутатов регионального парламента, защите парламентских прав оппозиции. Снижение качества политдизайна исследователи связывают с муниципальной котрреформой 2014-2015 годов, которая резко расширила права региональной власти и снизила независимость муниципалитетов. Так, во многих регионах губернаторы инициировали отмену прямых выборов мэров, выросло число сити-менежеров, назначенных губернаторскими конкурсными комиссиями, причем благодаря поспешным изменениям местных законов прогубернаторские сити-менеджеры быстро превратились в единоличных глав муниципалитетов. Также ухудшается ситуация с защитой парламентских прав оппозиции, с независимостью депутатов, через снижение доли парламентариев, работающих в законодательных собраниях на постоянной основе. Несколько хуже стала ситуация и с уровнем политической конкуренции. Среди регионов ПФО в группе, где на 1 января 2016 года резко ухудшилась ситуация с местным самоуправлением, фигурирует Самарская область. В числе регионов с высоким показателем институциональной развитости и адаптивности регионального управления, которые ухудшатся при подведении итогов за первое полугодие 2016 года, упоминается Пермский край. Ни в одном из регионов ПФО на 1 января 2016 не осталось главы региональной администрации, избранного населением, поэтому в высшей строчке рейтинга (категория «А») никого из приволжского округа нет. Вообще ни один регион страны не получил «А» по уровню политической конкуренции. Зато индикатор «В» - у Пермского края, Кировской области. А вот в числе тех регионов, где ситуация с формальной политической конкуренцией хуже всего (индикатор Е), наш округ представлен хорошо: тут и Башкортостан, и Мордовия, и Татарстан, и Саратовская область. Много таких и среди худших регионов в плане институциональной независимости депутатов. Индикатор Е заработала Марий Эл, оценочку получше, но тоже не ахти (индикатор D) получили Башкортостан, Мордовия, Татарстан, Удмуртия, Чувашия, Кировская, Нижегородская и Саратовская области. В целом интегральные оценки Саратовской области по качеству адаптивности институтов получились такие: автономия заксобрания – индикатор D, состояние МСУ (видимо, степень его разрушения через контрреформу) – индикатор С, что, кстати, лучше чем у Самарской области. Зато все остальное: политическая конкуренция, представленность оппозиции в облдуме и итоговая оценка политтидизайна – индикатор Е, или, проще говоря, двоечка.Экономически напряжены
Негибкая, неконкурентная политическая система регионе опасно сочетается с совпадением всех параметров экономической напряженности: снижением доходов домохозяйств, падением розничного товарооборота, ухудшением ситуации на производстве и проблемами в публичном секторе (доходы и долги бюджета). Такую же тройку симптомов аналитики выявили в Марий Эл, Мордовии, Удмуртии, Кировской и Нижегородской областях. Два фактора - проблемы домохозяйств и публичного сектора совпали в Пензенской области, а проблемы домохозяйств и падение производства характерны для Чувашии, Пермского края, Оренбургской и Самарской областей. В то же время в итоговую таблицу регионов с самой высокой экономической напряженностью Саратов не вошел, в отличие от Нижегородской области, Мордовии и Марий Эл. В Мордовии также обнаружено совпадение параметров политической напряженности по показателям политдизайна и административной устойчивости. Однако в итоговую таблицу регионов с высокой политической напряженностью попала почему-то Пензенская область (видимо, причина в смене губернатора и слабой представленности оппозиции в парламенте). Нижегородская область и Татарстан упомянуты в числе регионов с высокой протестной активностью, однако в таблице регионов с повышенной напряженностью снова указана Пензенская область, где наихудшие оценки выставлены, вообще-то, всего лишь по динамике бюджетного долга и все той же представленности оппозиции в областном заксобрании. Но в итоге авторы рейтинга отнесли к регионам, где совпали все три группы рисков (политический, экономический и протестная активность) помимо Пензенской области еще и Удмуртию и Ульяновскую область. К регионам, где совпали протестная активность и экономические риски, отнесены Саратовская область и еще 7 регионов ПФО: Татарстан, Башкирия, Марий Эл, Пермский край, Оренбургская, Самарская, Нижегородская области.