Bloomberg: Популисты начинают и выигрывают. Что пугает США и Европу

Они явно вредны для здоровья экономики. Но это не мешает им побеждать на выборах и переизбираться.

«Как пес возвращается на блевотину свою, так глупый повторяет глупость свою», — Притчи Соломона 26:11.

И так же было с избирателями Австрии: 29 сентября они вывели крайне правую Партию свободы, основанную в 1950-х годах бывшими ветеранами СС и нацистами, на первое место в опросах на национальных выборах в стране, почти удвоив долю ее голосов. Партия обещает превратить страну в «Австрийскую крепость» против мигрантов. Глава Национального объединения Франции Марин Ле Пен заявила, что победа «Национального фронта» «подтверждает триумф народа». Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан назвал ее «еще одним триумфом патриотов».

Успех «Национального фронта» наступил после года популистских успехов. На региональных выборах в Германии ранее 1 сентября партия «Альтернатива для Германии» возглавила опросы в Тюрингии и заняла второе место в Саксонии. На выборах в Европейский парламент в июне популисты заняли первое место в пяти странах, включая Италию и Францию. На выборах в Нидерландах в ноябре 2023 года Герт Вилдерс получил наибольшее количество мест. Согласно новой статье Даниэле Альбертацци и его коллег из Университета Суррея, крайне правые популистские партии не только вошли в кабинеты министров в 14 европейских странах, либо как основные, либо как второстепенные части коалиций. Они также сместили тон основных партий вправо. Популистские партии являются как машинами для победы на выборах, так и генераторами экономического упадка, пишет Bloomberg.

Это еще не все. Дональд Трамп полон решимости вернуться в Белый дом. У Марин Ле Пен есть хорошие шансы победить на президентских выборах во Франции в 2027 году, ее доля голосов, по-видимому, неумолимо растет с каждым избирательным циклом. Борис Джонсон одержим идеей следовать за своим кумиром Уинстоном Черчиллем, вернуться в британскую политику после периода забвения и вновь занять пост премьер-министра, перспектива, которая не так абсурдна, как следовало бы ожидать, учитывая не вдохновляющее начало работы Кира Стармера.

Что означает устойчивый успех этого зарождающегося, но реального движения для будущего мировой экономики? Текущий сайт Foreign Affairs мудро привлекает внимание к статье 2023 года в The American Economic Review, написанной тремя исследователями из Кильского института мировой экономики Мануэлем Функе, Морицем Шулариком и Кристофом Требешем. Статья содержит два важных вывода — первый не очень хороший, а второй и вовсе удручающий. Плохой вывод заключается в том, что популисты, несомненно, вредны для экономики. Популистские правительства значительно ухудшают экономические проблемы людей, которые за них голосуют. Еще более удручающим выводом является то, что экономический провал никак не влияет на электоральные перспективы популистов и может даже улучшить их.

Трио из Киля создало глобальную базу данных о лидерах-популистах. Они рассматривали как левых, так и правых популистов. Определяющей чертой популизма является тенденция идеализировать народ в сравнении с сильными мира сего и сметать сдержки и противовесы «народной власти». Они также вернулись к 1900 году, чтобы изучить два великих всплеска популизма — тот, который достиг пика в 1930-1940-х годах, и тот, что набирает силу сегодня. Затем они сосредоточились на экономическом влиянии популистских триумфов.

Результат изучения 51 популистского лидера, отобранных за 120 лет истории из 60 стран, был однозначным. Чем дольше популисты оставались у власти, тем больше они наносили ущерб экономике: через 15 лет ВВП на душу населения в среднем на 10% ниже в экономиках, управляемых популистами, чем в непопулистских. Два недавних популистских эксперимента показательны. Сильвио Берлускони руководил Италией в период длительной стагнации, усугубляя структурные проблемы, даже когда он позиционировал себя как бизнесмен-решальщик. Грандиозный проект Бориса Джонсона, Brexit, сократил потенциальный экономический рост Великобритании либо на 5%, если верить Goldman Sachs, либо на 4%, если верить британскому Управлению по бюджетной ответственности, что вряд ли является утешительным выбором для сторонников Brexit.

Экономисты Киля признают, что Трамп немного усложняет картину, учитывая, что экономика США функционировала разумно при его президентстве до того, как ударил коронавирус. Но новые данные подчеркивают превосходные показатели экономики США при Джо Байдене по сравнению с Трампом: Бюро экономического анализа полагает, что за пять лет, заканчивающихся в 2023 году, она выросла на 294,2 млрд долларов больше, чем сообщалось ранее. Индекс S&P 500 сейчас торгуется примерно на уровне 26-кратной прибыли, что намного выше, чем все, что было достигнуто при Трампе до начала пандемии.

А недавние политические заявления Трампа о торговых барьерах, федеральном резерве и депортации мигрантов предполагают, что второе президентство Трампа будет однозначно плохим для экономики. Подводя итоги экономического моделирования влияния этих политических заявлений, Клайв Крук из Bloomberg пишет, что «триада экономического идиотизма» может сократить экономический рост в 2028 году на 2,8–9,7%, занятость примерно на ту же величину, а также развязать инфляцию.

Есть две очевидные причины, по которым популисты вредят росту. Первая — это тарифы, которые, независимо от их краткосрочного воздействия, снижают общий рост в долгосрочной перспективе. Вторая — это подрыв веры в либеральные институты, особенно суды и демократический процесс. Второе президентство Трампа вызывает беспокойство не только у Америки, но и у большей части мира. США взяли на себя инициативу по устранению ущерба после последней глобальной эпидемии популизма, создав основанный на правилах мировой порядок. Трамп относится к идее основанного на правилах мирового порядка как к чему-то нелепому и считает тарифы инструментом для избиения как союзников, так и противников.

Трио из Киля обнаружило, что популисты в среднем находятся у власти дольше, чем непопулисты, шесть лет против трех, и что у них больше шансов быть переизбранными, с вероятностью 36% по сравнению с всего лишь 16% у непопулистов. Отчасти потому, что популисты так хорошо умеют списывать свои экономические неудачи на «систему», а отчасти потому, что у них есть привычка обходить демократические механизмы обратной связи, либо манипулируя правилами выборов, либо захватывая власть.

Результаты исследований трио Киля могут быть искажены включением Латинской Америки: Аргентина, родина первого современного лидера-популиста Иполито Иригойена, управлялась популистами почти 40% своей истории с 1900 года. Однако также возможно, что Европа с ее застойной экономикой и парализованным аппаратом Европейского союза может стать в итоге «латиноамериканской». Берлускони оставался у власти дольше, чем любой другой итальянский премьер-министр после войны, а Джорджия Мелони, возможно, самый хитрый правящий политик Европы, демонстрирует признаки того, что следует за ним. Орбан правит Венгрией с 2010 года. Популисты управляли Словакией почти 60% времени с момента обретения независимости в 1993 году. Марин Ле Пен — умеет превосходно выживать во французской политике.

Американские либералы все больше уверены, что вице-президент Камала Харрис победит в ноябре: последний опрос Bloomberg показывает, что она опережает Трампа в шести колеблющихся штатах. Если это произойдет, то сможет избавить мир от многих страданий. Но даже если это так, нам следует опасаться путать конец Трампа с концом популизма. Популисты продолжают свой марш вперед, не в последнюю очередь в Европе. И поскольку их экономическая политика приносит с собой предсказуемые проблемы, популисты прибегают к столь же предсказуемым стратегиям: обвиняют в своих неудачах мировой истеблишмент и призывают к еще радикальным действиям.

Перевод Станислава Прыгунова специально для "БВ"